Роль нейромедиаторных систем в развитии экспериментального невроза

13.09.2016

Литературные источники переполнены материалами о нейрогуморальных сдвигах при неврозах, однако они довольно противоречивы и в основном касаются систем катехоламинов и ацетилхолина и в меньшей степени — взаимодействия этих систем. По-видимому, нужно определить преобладание сдвигов в одной из указанных систем в зависимости от характера, интенсивности или длительности стрессового воздействия, а также индивидуальных особенностей организма, значительно влияющих на формирование ответной реакции.

Исследования М.Г. Айрапетьянца были направлены на изучение изменений уровней содержания ацетилхолина и катехоламинов (в частности, дофамина) у экспериментальных животных в крови. При получении экспериментального невроза методом однократных «сшибок» в большей степени были выражены изменения со стороны холинергических систем мозга. Преобладание холинергических механизмов в развитии неврозов подтверждается данными литературы, в частности результатами фармакологических исследований, указывающих на роль холинергических механизмов в эмоциональных пассивно-оборонительных реакциях. Так, выявлена корреляция направленности сдвигов уровня ацетилхолина в крови и изменений высшей нервной деятельности: снижение уровня ацетилхолина при неврозе и его повышение при восстановлении высшей нервной деятельности. Это совпадает также с данными о повышении уровня ацетилхолина в крови при положительных эмоциональных состояниях и его снижении при отрицательных эмоциональных состояниях. При хроническом неврозе, который в эксперименте достигался многократными «сшибками», отмечалась выраженная тенденция к повышению уровня катехоламинов в периферической крови.

Определенные различия холинергических и адренергических механизмов при положительных и отрицательных эмоциональных сдвигах выявлены и фармакологическими исследованиями. Например, активная и пассивная оборонительные реакции (т.е. страх и агрессия) имеют различные нейрохимические механизмы, первая связана с М-холинорецепторами, а вторая — с адренергическими механизмами. В частности, угнетение эмоциональной реакции страха получено только при действии мускаринолитических веществ. Так, реакция страха у собак, вызванная ударом тока через кормушку, исчезала при блокаде М-холинореактивных систем мозга амизилом. Угнетение центральных адренергических систем аминазином подобного эффекта не вызывало. С другой стороны, было показано усиление у животных пассивно-оборонительных реакций при применении антихолинэстеразного вещества галантамина. Эти данные дают основание предполагать, что при возбуждении центральных холинергических систем реакция страха усиливается, при блокировании этих систем — исчезает. Выключение холинергических структур высших отделов мозга с помощью центральных холинолитиков (метамизила и амизила) предупреждало развитие нарушений высшей нервной деятельности при однократных «сшибках». Это позволяет предполагать, что первая фаза в развитии невроза по своей природе холинергична.

Какой механизм специфичности действия М-холинолитиков на эмоциональную реакцию страха? Считают, что этот эффект в значительной степени связан с влияниями блокады М-холинорецепторов на механизмы кратковременной памяти, что проявляется в затруднении удержания следов от поступающих раздражителей. Вместе с тем не вызывает сомнений, что блокада системы М-холинорецепторов мозга действует на многие процессы высшей нервной деятельности: замедляется осуществление двигательных условных реакций, нарушается упроченная стереотипная деятельность, ослабляется кратковременная память. Все эти процессы, играющие существенную роль в интегративной деятельности мозга, реализуются преимущественно корой больших полушарий с участием «ближайшей подкорки» (по И.П. Павлову). В этих исследованиях было установлено, что наиболее чувствительны к холи-нергической блокаде пищевые секреторные условные рефлексы, несколько уступают им пищевые двигательные и менее чувствительны оборонительные условные рефлексы.

По мнению К.В. Судакова, пищевое поведение на всех своих уровнях использует холинергические механизмы, притом наибольшая чувствительность к нему выявлена со стороны гипоталамических центров, что связано, по-видимому, с триггерной ролью последних в данной функциональной системе. Складывается впечатление, что ацетилхолин является пусковым фактором как реакций избегания и страха, так и реакций ярости, гнева и агрессии. Однако хотя исполнительные аппараты страха являются холинергическими, уже начальные компоненты ярости формируются только при обязательном участии норадреналина, дофамина и серотонина.

Оригинальную концепцию развивают А.В. Вальдман с соавт. Она состоит в том, что в целостном эмоциональном поведении заключены вегетативные проявления, связанные с эмоциональным стрессом как психологическим процессом, «переживанием», и те, которые являются вегетативным обеспечением последующих моторных реакций. Отсюда делается заключение, что высокоорганизованные структуры (кора больших полушарий, лимбическая система) являются субстратом формирования эмоционального состояния, в то время как интеграция эмоциональновыразительных проявлений происходит на диенцефальном (таламус и гипоталамус) уровне. При этом нужно иметь в виду, что нейрохимические исследования указывают на то, что кора и лимбические образования мозга являются преимущественно холинергическими, в то время как адренергические нейроны больше представлены на мезенцефало-диенцефалическом уровне.

Среди нервных структур, имеющих отношение к эмоциональному поведению, различают первично-триггерные элементы, исполнительные и так называемые модулирующие структуры. К последним относятся лимбические структуры — ядра миндалевидного комплекса, гиппокамп, область перегородки, а также некоторые таламические ядра и новая кора. Основной функцией лимбических структур переднего мозга, по-видимому, является модулирование эмоциональных, висцеральных и эндокринных реакций ретикуло-гипоталамического происхождения. По мнению П.В. Симонова, ни гиппокамп, ни миндалина не относятся к исполнительному аппарату эмоций. Они вовлекаются в процесс поведения вторично, после того как наличие потребности оказалось сопоставлено с вероятностью ее удовлетворения.

Учитывая все сказанное, можно предположить, что преимущественные сдвиги, как правило, со стороны холинергической системы при разовых применениях «сшибки» объясняются развитием у животных эмоционального состояния страха, коррелятом которого является снижение уровня ацетилхолина в крови. Последующее его повышение, вероятно, отражает эффект включения механизмов защиты, поскольку, чем раньше защита срабатывает, тем скорее восстанавливаются нарушенные поведенческие и условно-рефлекторные реакции. Разрешение конфликта в данном случае происходит, очевидно, на уровне более высокоорганизованных структур мозга, с помощью системы реакций так называемой «психологической», или «интеллектуальной», защиты, которая преимущественно связана с холинергическими механизмами мозга коры больших полушарий. Повторно проводимые «сшибки» в конце концов, в зависимости от типа высшей нервной деятельности, приводят к срыву механизмов «психологической» защиты вследствие их постоянного напряжения, что проявляется в тенденции к более устойчивому нарушению высшей нервной деятельности и коррелирует с устойчивым снижением уровня ацетилхолина в крови.

Повторяющиеся стрессовые воздействия могут все больше активировать аппарат защитно-приспособительных механизмов диенцефального уровня, который при однократных «сшибках» вовлекается в меньшей степени. Проявлением механизма физиологической защиты является тенденция к усилению симпато-адреналовых коррелятов эмоционального напряжения с повышением уровня содержания катехоламинов в периферической крови. Другими словами, включается механизм стресса. Известно, что начальным этапом стрессовой реакции является выделение из передней доли гипофиза адренокортикотропного гормона (АКТГ), мишенью для которого является кора надпочечников, основной источник катехоламинов (адреналина и норадреналина) периферической крови. Вместе с тем в литературе высказывалось предположение, что выброс адреналина связан преимущественно с характером эмоциональной реакции, а норадреналина — с типом деятельности. Например, высокие уровни адреналина в крови коррелируют с состоянием тревоги (тревожной неопределенности), а высокие уровни норадреналина — с ситуацией физиологической мобилизации организма.

Для понимания механизма неврозов очень важен (не менее, чем развернутая стадия) его начальный, более скрытый период. Он характеризуется не столько нарушениями в отдельных функциональных системах организма, сколько изменениями взаимодействия разных систем. Как уже отмечалось, нарушение корреляций между отдельными системами — первый надежный критерий развивающегося невроза.

Многие авторы установили определенную связь высокого содержания адреналина в крови и моче при таких эмоциях, как страх и тревога, и повышение уровня норадреналина — при гневе и агрессии. При этом специфичность ответов симпатоадреналовой системы в ответ на какие-либо воздействия связывалась либо с видовыми или индивидуальными особенностями животных, либо с формой поведения, обусловленной характером воздействия. Например, по некоторым данным, в плазме крови у агрессивных петухов содержится в 13 раз больше норадреналина по сравнению с пассивными птицами, боящимися драки.

Клиническая картина почти всех неврозов включает в себя, как правило, нарушение сна, вегетативно-висцеральные, преимущественно сердечно-сосудистые расстройства. Это естественно направляет интерес исследователя к структурам лимбического мозга, прежде всего к эмоциогенным отделам — гиппокампу, ядрам миндалины, гипоталамусу.

Долгое время невроз считали чисто функциональным нарушением. Исследования последнего времени обнаруживают сосудистые и глионейрональные нарушения, которые указывают на развитие в мозговой ткани явлений гипоксии. Об этом свидетельствуют, в частности, увеличение в мозговой ткани количества микроглии, дистрофические изменения со стороны астроцитов, уменьшение числа клеток общей глии, дистония сосудов, которая выражается как в их атонии, так и гипертензии и чрезмерной извитости капилляров. Последнее рассматривают как компенсаторную реакцию на гипоксию. Появляется все больше сведений о нарушении метаболизма нейронов.

Благодаря работам И.П. Павлова и его школы в 20-х годах XX столетия было установлено, что невроз — это срыв высшей нервной деятельности вследствие перенапряжения нервных процессов или их подвижности, с нарушением межцентральных корково-подкорковых отношений, отголоском которых на периферии являются различные вегетативно-висцеральные расстройства. Общепризнано, что развитию невроза способствует генетическая или прижизненная (болезни, отрицательные эмоции и т.п.) предрасположенность. В этой связи научно-техническую революцию следует рассматривать не как причину, а как условие, предрасполагающее к развитию неврозов.

Оценивая состояние проблемы неврозов в целом, следует признать, что наиболее трудным местом во всей проблеме по-прежнему остаются механизмы патогенеза. Возможно, что путь преодоления этой трудности состоит в том, что невроз надо рассматривать не по частям, не по отдельным симптомам, а как болезнь всего организма.

Имя:*
E-Mail:
Комментарий: